Салтычиха (Дарья Салтыкова)

Дарья Николаевна Салтыкова, Салтычиха (в девичестве - Иванова). Родилась 11 (22) марта 1730 года - умерла 27 ноября (9 декабря) 1801 года в Москве. Русская помещица, убившая десятки (по другим данным почти полторы сотни) крепостных крестьян.

Дарья Иванова, в будущем ставшая широко известной как Салтычиха, родилась 11 (22 по новому стилю) марта 1730 года.

Отец - столбовой дворянин Николай Автономович Иванов.

Мать - Анна Ивановна (в девичестве Давыдова).

Дед - Автоном Иванов - был крупным деятелем времён царевны Софьи и .

Получила домашнее образование, по тем временам достаточно хорошее. Владела иностранными языками, играла на музыкальных инструментах. Выросла в набожной семье и сама в юности отличалась набожностью - о чем оставлено немало воспоминаний от знавших ее лиц.

Личная жизнь Дарьи Салтыковой

Была замужем за ротмистром лейб-гвардии Конного полка Глебом Алексеевичем Салтыковым (умер около 1755 года) - дядей будущего светлейшего князя Николая Ивановича Салтыкова. Его дядя - Семен Андреевич Салтыков - в 1732-1740 гг. был генерал-губернатором Москвы. Также в 1763-1771 годах генерал-губернатором Москвы был и его двоюродный брат, фельдмаршал Пётр Семенович Салтыков.

В браке родилось двое сыновей: Фёдор (19.01.1750 - 25.06.1801) и Николай (ум. 27.07.1775), которые были записаны на службу в гвардейские полки.

Овдовела в возрасте 26 лет.

Известно, что при жизни мужа за Салтычихой не замечалось особой склонности к рукоприкладству. Это была цветущая, красивая и при этом весьма набожная женщина. Таким образом, можно подозревать психическое заболевание Дарьи Салтыковой, связанное с ранней потерей супруга.

Известно, что с Салтычихой длительное время состоял в любовных отношениях землемер Николай Тютчев - дед великого русского поэта . Однако потом он решил жениться на девице Панютиной. В ответ Салтычиха решила сжечь дом Панютиной - дала своим людям серы, пороха и паклю, но люди испугались. Когда же Тютчев и Панютина уже поженились и ехали в свою орловскую вотчину, Салтычиха приказала своим крестьянам убить их. Однако вместо этого крестьяне сообщили об угрозе самому Тютчеву.

Городской дом Салтычихи в Москве находился на углу улиц Большая Лубянка и Кузнецкий Мост - то есть на месте, где позже были построены доходный дом Торлецкого и Захарьина, а также здания, ные принадлежащие ФСБ России.

На берегу реки Пахры Салтыкова владела большой усадьбой Красное.

В то же время усадьба, где Салтычиха чаще всего совершала истязания и убийства, находилась на территории нынешнего посёлка Мосрентген (Троицкий парк) - рядом с МКАД в районе Тёплого стана.

Дарья Салтыкова (Салтычиха) - документальный фильм

Когда Дарья Салтыкова стала вдовой, в ее распоряжении оказались около 600 крестьян в поместьях, расположенных в Московской, Вологодской и Костромской губерниях.

Позже следователь по делу вдовы Салтыковой, надворный советник Волков, основываясь на данных домовых книг самой подозреваемой, составил список из 138 фамилий крепостных, судьбу которых предстояло выяснить. Согласно официальным записям 50 человек считались «умершими от болезней», 72 человека - «безвестно отсутствовали», 16 считались «выехавшими к мужу» или «ушедшими в бега».

По показаниям крепостных крестьян, полученным во время «повальных обысков» в имении и деревнях помещицы, Салтыковой было убито 75 человек, в основном женщин и девушек.

Как сказано выше, Дарья Салтыкова не сразу стала проявлять садистические наклонности. Одним из возможных диагнозов может быть «эпилептоидная психопатия», проявившаяся, как выяснило следствие, примерно через полгода после смерти мужа - она начала регулярно избивать, преимущественно поленом, прислугу. Основными поводами для наказания были недобросовестность в мытье полов или стирке.

Истязания начинались с того, что она наносила провинившейся крестьянке удары попавшимся под руку предметом, чаще всего это было полено. Провинившуюся затем пороли конюхи и гайдуки, часто - до смерти.

Постепенно тяжесть наносимых таким способом ран становилась сильнее, а сами побои - продолжительнее и изощреннее. Салтычиха могла облить жертву кипятком или опалить ей волосы на голове. Также она использовала для истязаний горячие щипцы для завивки волос, которыми хватала жертву за уши. Часто таскала людей за волосы и при этом била их головой о стену длительное время. Многие убитые ею, по словам свидетелей, не имели волос на голове: Салтычиха рвала волосы пальцами, что свидетельствует о её немалой физической силе.

Жертв также морили голодом и привязывали голыми на морозе.

Салтычиха любила убивать невест, которые в ближайшее время собирались выйти замуж.

В ноябре 1759 года в ходе растянувшейся почти на сутки пытки был убит молодой слуга Хрисанф Андреев, а в сентябре 1761 года Салтыкова собственноручно забила мальчика Лукьяна Михеева.

Чёрная вдова Салтычиха. Жуткие подробности

Жалоб на жестокую помещицу всегда шло много еще при Елизавете Петровне, и при Петре III, но Салтычиха (по мужу) принадлежала к известному дворянскому роду, представители которого, как говорилось выше, к тому же были генерал-губернаторами Москвы. Поэтому все дела о жестокостях оказывались решенными в её пользу. Кроме того, она не скупилась на подарки властям. Доносчиков наказывали кнутом и ссылали в Сибирь.

Первоначальные жалобы крестьян привели лишь к наказаниям жалобщиков, поскольку у Салтычихи было много влиятельных родственников, и ей удавалось подкупать должностных лиц. Но двум крестьянам, Савелию Мартынову и Ермолаю Ильину, жён которых она убила, в 1762 году всё же удалось передать жалобу только что вступившей на престол .

Екатерина II решила использовать дело Салтычихи в качестве показательного процесса , который бы ознаменовал новую эпоху законности, а также - для демонстрации московскому дворянству власти и готовности бороться со злоупотреблениями на местах. Собственно, именно поэтому имя Салтычихи и ее преступления стали широко известны - хотя были и многие другие помещики и помещицы, ничуть не уступавшие ей в садизме и количестве жертв.

Московской юстиц-коллегией было произведено следствие, продолжавшееся 6 лет.

Следствием занимался специально назначенный безродный чиновник Степан Волков и его помощник надворный советник князь Дмитрий Цицианов. Они проанализировали счётные книги Салтычихи, что позволило установить круг подкупленных чиновников. Следователи также изучили записи о движении крепостных душ, в которых было отмечено, какие крестьяне были проданы, кто был отправлен на заработки и кто умер.

Было выявлено много подозрительных записей о смертях. Так, например, двадцатилетняя девушка могла поступить на работу в качестве прислуги и через несколько недель умереть. Согласно записям, у Ермолая Ильина (одного из жалобщиков, который служил конюхом) умерло подряд три жены. Некоторых крестьянок будто бы отпускали в родные деревни, после чего они тут же умирали или пропадали без вести.

Изучение архивов канцелярии московского гражданского губернатора, московского полицеймейстера и Сыскного приказа выявило 21 жалобу, поданную на Салтычиху её крепостными. Все жалобщики были возвращены помещице, которая произвела над ними самосуд.

Салтычиху взяли под стражу. При допросах применялась угроза пытки, однако разрешение на саму пытку получено не было. Но она ни в чём не созналась и до поры вела себя очень нагло и вызывающе, рассчитывая на заступничество своего высокопоставленного родственника, московского градоначальника Петра Салтыкова.

Малоэффективной оказалась и пытка известного разбойника в присутствии Салтычихи с извещением, что она будет следующая.

Возможно, она была осведомлена о том, что пытки к ней применены не будут (ряд историков рассматривают теорию, что сама Дарья Салтыкова если не знала об обстоятельствах смерти Петра III и отношениях императрицы с Сергеем Салтыковым, то пользовалась защитой лиц, посвященных в компрометирующие Екатерину сведения). Не сработали и уговоры раскаяться священника московской церкви Николая Чудотворца Дмитрия Васильева.

Затем был произведён повальный обыск в московском доме Салтычихи и в Троицком, сопровождавшийся опросом сотен свидетелей. Были обнаружены бухгалтерские книги, содержавшие информацию о взятках чиновникам московской администрации, а опрошенные рассказали об убийствах, сообщили даты и имена жертв.

Взятки получили начальник полицеймейстерской канцелярии Молчанов, прокурор Сыскного приказа Хвощинский, присутствующие Сыскного приказа Вельяминов-Зернов и Михайловский, секретарь Тайной конторы Яров, актуариус Сыскного приказа Пафнутьев.

Весной 1765 года следствие в московской Юстиц-коллегии было формально окончено и направлено для дальнейшего рассмотрения в 6-й Департамент Правительствующего сената.

По итогам следствия Волков пришёл к заключению, что Дарья Салтыкова «несомненно повинна» в смерти 38 человек и «оставлена в подозрении» относительно виновности в смерти ещё 26 человек.

Суд над Салтычихой

Судебное разбирательство длилось более 3 лет. В конце концов, судьи признали обвиняемую «виновной без снисхождения» в 38 доказанных убийствах и пытках дворовых людей. Однако сенаторы не стали выносить конкретного приговора, переложив бремя принятия решения на царствующего монарха - Екатерину II.

В течение сентября 1768 года Екатерина II несколько раз переписывала приговор. Сохранилось четыре собственноручных наброска приговора императрицы.

2 октября 1768 года Екатерина II направила в Сенат указ, в котором очень подробно описала как наложенное на Салтыкову наказание, так и порядок его отправления. На полях этого указа рукою Екатерины возле слова она поставлено он. Есть версия, что императрица хотела сказать, что Салтыкова недостойна называться женщиной.

Салтыкова Дарья Николаевна была приговорена :

1. к лишению дворянского звания;

2. к пожизненному запрету именоваться родом отца или мужа, также запрещалось указывать своё дворянское происхождение и родственные связи с иными дворянскими фамилиями;

3. к отбыванию в течение часа особого «поносительного зрелища», в ходе которого осуждённой надлежало простоять на эшафоте прикованной к столбу с надписью над головой «мучительница и душегубица»;

4. к пожизненному заключению в подземной тюрьме без света и человеческого общения (свет дозволялся только во время приёма пищи, а разговор - только с начальником караула и женщиной-монахиней).

Помимо этого, императрица своим указом от 2 октября 1768 года постановила вернуть двум сыновьям всё имущество матери, до той поры находившееся в опекунском управлении. Также указывалось предать наказанию ссылкой на каторжные работы сообщников Дарьи Салтыковой - священника села Троицкого Степана Петрова, одного из «гайдуков» и конюха помещицы.

Наказание осуждённой «Дарьи Николаевой дочери» в части «поносительного зрелища» было исполнено 17 октября 1768 года на Красной площади в Москве.

Затем в московском Ивановском женском монастыре, куда прибыла осуждённая после наказания на Красной площади, для неё была приготовлена особая камера, названная «покаянной». Высота отрытого в грунте помещения не превышала трёх аршин (то есть 2,1 метра), оно полностью находилось ниже поверхности земли, что исключало всякую возможность попадания внутрь дневного света.

Салтычихе не дозволялись прогулки, ей было запрещено получать и передавать корреспонденцию.

По крупным церковным праздникам её выводили из тюрьмы и отводили к небольшому окошку в стене храма, через которое она могла прослушать литургию. Жёсткий режим содержания продлился 11 лет, после чего был ослаблен: осуждённая была переведена в каменную пристройку к храму с окном. Посетителям храма было дозволено смотреть в окно и даже разговаривать с узницей.

По словам очевидцев, Салтыкова, «когда бывало сберутся любопытные у окошечка за железною решёткою её застенка, ругалась, плевала и совала палку сквозь открытое в летнюю пору окошечко».

После смерти заключённой её камера была приспособлена под ризницу, которая была разобрана в 1860-м году вместе со зданием церкви.

Провела в тюрьме тридцать три года и умерла 27 ноября 1801 года. Похоронена на кладбище Донского монастыря, где была похоронена вся её родня. Надгробье сохранилось до нашего времени.

О Российской Империи сегодня, как правило, предпочитают вспоминать лишь парадную сторону «России, которую мы потеряли».

«Балы, красавицы, лакеи, юнкера…» вальсы и пресловутый хруст французской булки, несомненно, имели место. Вот только этот приятный уху хлебный хруст сопровождался и другим — хрустом костей русских крепостных, своим трудом обеспечивавших всю эту идиллию.

И дело не только в непосильной работе — крепостные, находившиеся в полной власти помещиков, очень часто становились жертвами самодурства, издевательств, насилия.

Изнасилование господами дворовых девушек, само собой разумеется, не считалось преступлением. Барин захотел — барин взял, вот и весь сказ.

Разумеется, случались и убийства. Ну, погорячился барин в гневе, избил нерадивого слугу, а тот возьми, да испусти дух — кто обращает внимание на подобное.

Однако даже на фоне реалий XVIII века история помещицы Дарьи Салтыковой , более известной как Салтычиха , выглядела чудовищно. Настолько чудовищно, что дошла до суда и приговора.

11 марта 1730 года в семье столбового дворянина Николая Иванова родилась девочка, которую назвали Дарьей. Дед Дарьи, Автоном Иванов , был видным государственным деятелем эпохи Петра Великого и оставил своим потомкам богатое наследство.

В юности девушка из видного дворянского рода слыла первой красавицей, а помимо этого, выделялась чрезвычайной набожностью.

Дарья вышла замуж за ротмистра лейб-гвардии Конного полка Глеба Алексеевича Салтыкова . Род Салтыковых был ещё более знатным, чем род Ивановых — племянник Глеба Салтыкова Николай Салтыков станет светлейшим князем, фельдмаршалом и будет видным царедворцем в эпоху Екатерины Великой , Павла I и Александра I .

Богатая вдова

Жизнь супругов Салтыковых ничем особенным не отличалась от жизни других родовитых семей того времени. Дарья родила мужу двоих сыновей — Фёдора и Николая , которых, как тогда и было принято, сразу с рождения записали на службу в гвардейские полки.

Жизнь помещицы Салтыковой изменилась, когда умер её супруг. Она осталась вдовой в 26 лет, став обладательницей огромного состояния. Ей принадлежали поместья в Московской, Вологодской и Костромской губерниях. В распоряжении Дарьи Салтыковой находилось около 600 душ крепостных.

Большой городской дом Салтычихи в Москве находился в районе Большой Лубянки и Кузнецкого моста. Кроме того, Дарья Салтыкова владела большой усадьбой Красное на берегу реки Пахры. Ещё одна усадьба, та самая, где будет совершено большинство убийств, находилась неподалёку от нынешней МКАД, где теперь располагается посёлок Мосрентген.

До того, как всплыла история её кровавых деяний, Дарья Салтыкова считалась не просто высокородной дворянкой, а весьма уважаемым членом общества. Её уважали за набожность, за регулярное паломничество к святыням, она активно жертвовала деньги на церковные нужды и раздавала милостыню.

Когда началось расследование дела Салтычихи, свидетели показывали, что при жизни мужа Дарья не отличалась склонностью к рукоприкладству. Оставшись вдовой, помещица сильно изменилась.

Конвейер смерти

Как правило, начиналось всё с претензий к прислуге — Дарье не нравилось, как помыт пол или выстирано бельё. Разгневанная хозяйка начинала бить нерадивую служанку, причём излюбленным орудием её было полено. За отсутствием такового в ход шёл утюг, скалка — всё, что было под рукой.

Поначалу крепостных Дарьи Салтыковой это не особо встревожило — подобного рода вещи происходили повсеместно. Не напугали и первые убийства — бывает, погорячилась барыня.

Но с 1757 года убийства приняли систематический характер. Более того, они стали носить особо жестокими, садистскими. Барыня явно начала получать от происходящего удовольствие.

В доме Салтычихи появился самый настоящий «конвейер смерти» — когда хозяйка выбивалась из сил, дальнейшее истязание жертвы поручалось особо приближённым слугам — «гайдукам». Конюху и дворовой девке поручалась процедура избавления от трупа.

Основными жертвами Салтычихи становились прислуживавшие ей девушки, но иногда расправа учинялась и над мужчинами.

Большинство жертв после зверского избиения хозяйкой в доме попросту засекали до смерти на конюшне. При этом Салтычиха лично присутствовала при расправе, наслаждаясь происходящим.

Многие почему-то полагают, что эти зверские расправы помещица чинила в преклонном возрасте. На самом деле бесчинствовала Дарья Салтыкова в возрасте от 27 до 32 лет — даже для того времени она была достаточно молодой женщиной.

От природы Дарья была очень сильной — когда началось расследование, у погибших от её руки женщин следователи практически не находили волос на голове. Оказалось, Салтычиха их попросту вырывала голыми руками.

Наказание батогами. Из книги аббата Chappe d’Auteroche «Voyage en Siberie» 1761 г. (Amsterdam 1769 г.). Фото: Public Domain

В землю живьём

Убивая крестьянку Ларионову , Салтычиха сожгла ей свечой волосы на голове. Когда женщину умертвили, подельники барыни выставили гроб с телом на мороз, а на труп положили живого грудного ребёнка убитой. Младенец замёрз насмерть.

Крестьянку Петрову в ноябре месяце загнали палкой в пруд и продержали стоя в воде по горло несколько часов, пока несчастная не скончалась.

Ещё одним развлечением Салтычихи было таскание своих жертв за уши по дому раскалёнными щипцами для завивки волос.

Среди жертв помещицы было несколько девушек, собиравшихся скоро выйти замуж, беременные женщины, две девочки в возрасте 12 лет.

Крепостные пытались жаловаться властям — с 1757 по 1762 годы на Дарью Салтыкову была подана 21 жалоба. Однако благодаря своим связям, а также взяткам, Салтычиха не только уходила от ответственности, но ещё и добивалась того, чтобы на каторгу отправлялись сами жалобщики.

Последней жертвой Дарьи Салтыковой в 1762 году стала молодая девушка Фёкла Герасимова . После избиений и вырывания волос несчастную закопали в землю живьём.

Покушение на Тютчева

Слухи о зверствах Салтычихи поползли ещё до того, как началось следствие. В Москве судачили, что она жарит и ест маленьких детей, пьёт кровь молоденьких девушек. Подобного, правда, на самом деле не было, но и того, что было, хватало с лихвой.

Иногда говорят, что молодая женщина подвинулась рассудком из-за отсутствия мужчины. Это неправда. Мужчины, несмотря на набожность Дарьи, у неё были.

В течение долгого времени у помещицы Салтыковой продолжался роман с землемером Николаем Тютчевым — дедом русского поэта Фёдора Тютчева . Но Тютчев женился на другой, и разъярённая Салтычиха приказала своим верным помощникам убить бывшего возлюбленного. Планировалось взорвать его при помощи самодельной бомбы в доме молодой жены. Однако план не удался — исполнители попросту струсили. Убивать крепостных — куда ни шло, но вот за расправу над дворянином дыбы и четвертования не избежать.

Салтычиха подготовила новый план, предполагавший нападение на Тютчева и его молодую жену из засады. Но тут кто-то из предполагаемых исполнителей известил Тютчева о готовящемся покушении анонимным письмом, и дед поэта избежал гибели.

Возможно, зверства Салтычихи так бы и остались в тайне, если бы в 1762 году с челобитной к только что взошедшей на престол Екатерине Второй не прорвались двое крепостных — Савелий Мартынов и Ермолай Ильин .

Терять мужикам было уже нечего — от рук Салтычихи погибли их жёны. История Ермолая Ильина и вовсе ужасна: помещица поочередно убила трёх его жён. В 1759 году первую супругу, Катерину Семёнову , забили батогами. Весной 1761 года её судьбу повторила вторая жена, Федосья Артамонова . В феврале 1762 года Салтычиха забила поленом третью жену Ермолая, тихую и кроткую Аксинью Яковлеву .

Императрица не испытывала большого желания ссориться со знатью из-за черни. Однако масштаб и жестокость преступлений Дарьи Салтыковой заставили Екатерину II ужаснуться. Она приняла решение устроить показательный процесс.

Долгое следствие

Расследование шло очень тяжело. Высокопоставленные родственники Салтычихи надеялись, что интерес государыни к делу пропадёт и его удастся замять. Следователям предлагали взятки, всячески мешали в сборе улик.

Сама Дарья Салтыкова своей вины не признала и не раскаялась, даже когда ей угрожали пытками. Применять их, правда, в отношении родовитой дворянки не стали.

Тем не менее следствие установило, что в период 1757 по 1762 годы у помещицы Дарьи Салтыковой при подозрительных обстоятельствах погибли 138 крепостных, из которых 50 официально считались «умершими от болезней», пропали без вести 72 человека, 16 считались «выехавшими к мужу» или «ушедшими в бега».

Следователям удалось собрать доказательства, которые позволяли обвинить Дарью Салтыкову в убийстве 75 человек.

Московская Юстиц-коллегия сочла, что в 11 случаях крепостные оговорили Дарью Салтыкову. Из оставшихся 64 убийств в отношении 26 случаев была применена формулировка «оставить в подозрении» — то есть было сочтено, что доказательств недостаточно.

Тем не менее полностью доказанными были признаны 38 зверских убийств, совершённых Дарьей Салтыковой.

Дело помещицы было передано в Сенат, который вынес решение о виновности Салтычихи. Однако сенаторы решения о наказании не приняли, оставив его Екатерине II.

Архив императрицы содержит восемь черновиков приговора — Екатерина мучительно думала, как наказать нелюдя в женском обличье, который к тому же является родовитой дворянкой.

Нераскаявшаяся

Приговор был утверждён 2 октября (13 октября по новому стилю) 1768 года. В выражениях императрица не стеснялась — Дарью Салтыкову Екатерина называла «бесчеловечной вдовой», «уродом рода человеческого», «душой совершенно богоотступной», «мучительницей и душегубицей».

Салтычиху осудили к лишению дворянского звания и пожизненному запрету именоваться по фамилии отца или мужа. Также она была приговорена к одному часу особого «поносительного зрелища» — помещица стояла прикованной к столбу на эшафоте, а над её головой висела надпись: «Мучительница и душегубица». После этого она была пожизненно сослана в монастырь, где ей надлежало находиться в подземной камере, куда не поступает свет, и с запретом на общение с людьми, кроме охранника и монахини-надзирательницы.

Иоанно-Предтеченский женский монастырь, в который заключили Дарью Салтыкову. Фото: Public Domain

«Покаянная камера» Дарьи Салтыковой представляла собой подземное помещение высотой чуть больше двух метров, свет в которое не попадал вовсе. Единственное, что разрешалось — зажигать свечу во время еды. Заключённой не разрешались прогулки, из темницы её выводили лишь по крупным церковным праздникам к маленькому окошку храма, чтобы она могла слышать колокольный звон и издалека наблюдать службу.

Режим смягчили спустя 11 лет заключения — Салтычиху перевели в каменную пристройку храма, в которой имелось небольшое окошко и решётка. Посетителям монастыря было дозволено не только смотреть на осуждённую, но и разговаривать с ней. На неё ходили смотреть, как на диковинного зверя.

Дарья Салтыкова действительно отличалась отменным здоровьем. Существует легенда, что после 11 лет под землёй она закрутила роман с охранником и даже родила от него ребёнка.

Умерла Салтычиха 27 ноября 1801 года в возрасте 71 года, проведя в заключении больше 30 лет. Нет ни одного свидетельство о том, что Дарья Салтыкова раскаялась в содеянном.

Современные криминалисты и историки предполагают, что Салтычиха страдала психическим расстройством — эпилептоидной психопатией. Некоторые и вовсе считают, что она была латентной гомосексуалисткой.

Установить сегодня достоверно это не представляется возможным. Уникальной же история Салтычихи стала потому, что дело о зверствах этой помещицы завершилось наказанием преступницы. Имена некоторых жертв Дарьи Салтыковой нам известны, в отличие от имён миллионов людей, замученных русскими помещиками за время существования крепостного строя в России.

Известная своей жестокостью, Дарья Салтыкова поражает размахом своих злодеяний. Барыня, жившая в 18 веке, воспитывалась в атмосфере жестокости. Насилие в те времена встречалось повсеместно. Но даже для своей эпохи Дарья выделялась изобретательными пытками и жаждой крови. Безграничная власть над крепостными полностью развязала руки российской садистке.

Биография Дарьи Салтыковой черное пятно в истории России. Ее личность можно сравнить разве что с графом Дракулой. Причины такого ожесточения барыни никому не известны, и по сей день остаются неразгаданной загадкой. Судебные материалы по делу Дарьи Салтыковой хранятся до сих пор. Это было первое судебное расследование, обвиняющее барина в жестокости по отношению к крепостным.

Дарья Салтыкова Салтычиха биография и ее мать: детство барыни воспитало ее жестокой тираншей

О детстве Дарьи Салтыковой историкам занимающимся биографией барыни известно не много. Родители Дарьи, отец столбовой дворянин Николай Автономович Иванов и мать Анна Иванова (Давыдова), считались нравственными набожными людьми, особая жестокость им не была свойственна.

Но и само понятие «особая жестокость» в те времена воспринималась совершенно иначе. Крепостные крестьяне, полностью зависимые от барина, не считались полноценными людьми. Их считали количеством душ, как скот считают поголовьем. И, разумеется, наказывать барин имел право крепостного так, как посчитает нужным. А если применит силу, то справедливо. Даже если забьет до смерти, тоже вполне приемлемо для общества тех времен.

Свою дочь бояре Ивановы воспитывали по традициям прошлых поколений. Девочку приучали держать крепостных в страхе. Главная ее задача была научиться руководить не одним поместьем. Грамоте девушек обучать было принято далеко не везде. Дарья Иванова не получала образования, она училась вести хозяйство и впитывала мудрости жизни по примеру своих родителей.

Дарья Салтыкова Салтычиха биография и ее мать: биографы выдвинули гипотезы почему Дарья Салтыкова стала кровожадной и жестокой

Описывать ужаснейшие пытки, которые Дарья проводила над своими крепостными, пришлось ученым историкам. Они сложили исторический и психологический портрет барыни Салтыковой. Однако в нем слишком много белых пятен, так как все злодеяния были совершены слишком давно, и многие не могли быть зафиксированы на бумаге. Пробелы в биографии дали повод историкам строить гипотезы, что же послужило причиной неслыханной жестокости Дарьи Салтыковой. Женщина пытками спровоцировала смерть более ста крестьян.

Первая гипотеза склоняется к тому, что женщина стала проявлять склонность к насилию после смерти супруга, вследствие нехватки мужской ласки. Овдовела Дарья в молодом возрасте 26 лет. Но существуют данные, по свидетельствам которых, известно, что у барыни были романы после потери мужа. Поэтому первая теория потерпела крах.

Другая теория гласит, что Дарья, скорее всего, была больна одним из видов психических расстройств. Медицина того времени не сумела бы определить недуг боярыни, и тем более излечить ее. Эта теория более правдоподобна. Но полностью ее подтвердить или опровергнуть невозможно, из-за нехватки данных о жизни Салтычихи.

Третья теория, самая необычная. Историки и психологи склоняются к мнению, что Дарья была латентной гомосексуалистской. К такому выводу ученых натолкнула информация о том, что барыня в большинстве случаев издевалась над девушками. Гораздо реже ее жертвами были мужчины.

Есть теории, которые официально развенчаны. Например, еще при жизни Салтычихи, ходили слухи о том, что боярыня поедает младенцев и пьет кровь юных девушек. Несмотря на всю свою жестокость, подобные вещи Дарья не делала.

Дарья Салтыкова Салтычиха биография и ее мать: наиболее жуткие убийства, которые совершила боярыня

Проявлять склонность к агрессии барыня Салтыкова стала в возрасте 27 лет. После гибели мужа, на женщину взвалилось много обязанностей. В ее подчинении оказались несколько имений и шестьсот душ крепостных. Возможно это подорвало ее психическое здоровье. Но в течение последующих пяти лет, барыня совершала ужасные преступления, которые сходили ей с рук. Первым случаям смерти крестьян не придавалось особое значение.

Однако, когда случаи убийств участились и их характер приобрел особую жестокость, крестьяне стали жаловаться. Эти жалобы игнорировались, потому что Дарья всегда имела возможность откупится, и высокопоставленных покровителей. Среди сотни убитых ею крепостных преобладающее число девушек. Салтыкова не считалась ни с возрастом, ни с беременностью своих жертв. Отмечены случаи, когда вместе с умершей матерью на мороз выставляли живого грудного малыша жертвы. В разгаре пыток Салтычиха вырывала волосы на головах жертв, избирала до смерти поленом, обливала водой на морозе и жгла тела раскаленными щипцами. Многие убийства не были доказаны.

Но Дарья Салтыкова ответила при жизни за свои кровопролития перед судом. Екатерина вторая не смогла оставить без внимания ужасные выходки Салтычихи. Следствие шло с препятствиями. Это было первое дело, когда благородного человека осудили за жестокость к крепостным крестьянам.

Почтовая открытка «Москва. Большая Лубянка» из серии московских видов, отпечатанных в 1910 году методом фототипии известным фотографом Павлом Георгиевичем Фон-Гиргенсоном по заказу Гамбургского фотоателье «Knackstedt & Näther». На лицевой стороне открытки хорошо виден угол построенного в 1897-1900 годах здания одного из крупнейших в Российской империи Страхового общества «Россiя». Значительный доход этому страховому обществу приносила недвижимость, в том числе и доходные дома, которых лишь на одной Лубянке у «Россiи» было четыре. После революции общество было расформировано, а комплекс зданий на Лубянке постепенно перешёл в ведение печальной известной ВЧК. Позже, после первоначальной надстройки на несколько этажей и последующей полной переделки с изменением фасада под руководством архитектора Алексея Викторовича Щусева, здесь располагались ОГПУ, МГБ, КГБ и ФСБ. В результате родилась расхожая шутка: раньше на Лубянке был Госстрах, а теперь Госужас.

Чуть левее здания на Лубянке, почти по центру, видны выглядывающие из-за крыш домов купола Церкви Введения Пресвятой Богородицы, ныне не сохранившейся, стоявшей на углу Кузнецкого моста (бывшей Введенской) и Большой Лубянской улицы. Место это у многих москвичей ассоциируется со зверствами ЧК-ГПУ-МГБ, на протяжении почти 30 лет (с 1918 по конец 1940-х годов) проводивших в подвалах жилых домов №№7 и 8, расположенных на соседнем Варсонофьевском переулке и в гаражах ЧК (они сохранились по сей день) массовые расстрелы. Однако намного раньше революции, ещё в середине XVIII века, в этом месте проводились пусть и не такие массовые, но не менее изощренные пытки и убийства, некоторые жертвы которых были тайно захоронены во дворе близлежащих церквей, в частности Церкви Введения Пресвятой Богородицы.

Если ехать по внешней стороне МКАД от Ленинского проспекта в сторону Калужского шоссе, то на 41-м километре кольцевой автодороги, справа, аккурат напротив расположенного за внешним радиусом МКАД посёлка , можно увидеть крупный строительный рынок, вот уже не первый год пытающийся превратиться в респектабельный торговый комплекс в виде дворцов в стиле петербургского барокко, включающий в себя собственно рынок, а также офисы, рестораны, автосервисы и прочие остро необходимые для современной Москвы заведения.

Стройка раскинулась широко, потеснив зелёные рощи и луга, которые теперь виднеются лишь на заднем плане. Со спутникового снимка Google эти дубравы хорошо видны, как и расположенные за ними три продолговатых пруда, вдоль которых проходит Проектируемый проезд 139.

Снимок с карты Google: хорошо видна МКАД, строительный рынок (нижний правый угол) и три пруда с остатками парка бывшей усадьбы Д.Салтыковой

Это и есть созданный в 1944 году посёлок Мосрентген, некогда закрытый и очень секретный (в нём располагался военный городок и завод по изготовлению рентгеновской аппаратуры). В наши дни посёлок Мосрентген открыт всему миру — правда, заезжают сюда немногие. Те же, кто всё-таки съезжают с МКАД на Проектируемый проезд, рано или поздно упираются в постамент с надписью «Мосрентген», расположенный на границе двух прудов, напротив которого сияет свежей краской Храм Живоначальной Троицы — единственная архитектурная достопримечательность посёлка.

Несмотря на то, что в результате более поздних перестроек внешне храм выглядит едва ли не классическим, возведён он был в самом конце XVII века и своим появлением дал новое имя располагавшейся здесь деревеньке Говорово. Получив храм, деревенька стала селом, а имя взяла от храма и нареклась Троицким.

Село Троицкое на карте первой половины XIX века (слева внизу). Хорошо видны четыре пруда, три из которых существуют и сегодня. Рядом село Тёплыя Станы — оно перешло к Салтыковой после смерти её отца.

Владельцем земли здесь был думный дьяк Автоном Иванов, возглавлявший при Петре I Поместный приказ. Это было одно из самых влиятельных учреждений того времени, ведавшее списками всех поместий и вотчин, равно как и перечнем (столбцами) их владельцев — дворян — отсюда и пошло выражение «столбовой дворянин». Видимо, в соответствии со своим статусом решил Иванов и изменить принадлежащую себе вотчину, построив храм и превратив деревню в село. А его сын Николай Автономович Иванов основал здесь настоящую барскую усадьбу с прудами. Судя по парадному входу Троицкого храма, обращенному на север, можно предположить, что барская усадьба располагалась сразу же на другой стороне каскада прудов, разделенных широкой аллеей — вполне пригодной для чинного шествия господ-помещиков с дворней к храму. Об этом же говорят и старинные карты.

Село Троицкое на карте 1812 года. Хорошо видны постоялые дворы по обе стороны дороги в районе села Тёплые станы (здесь согревались и останавливались на постой извозчики — перевозчики грузов), а также церковь (красный квадратик ниже прудов) и — по другую сторону пруда — само село Троицкое (ошибочно названо на карте Троцкое) с барской усадьбой.

Если сравнить предыдущую карту с увеличенным изображением современного спутникового снимка от Google, можно увидеть, что барская усадьба Салтычихи была расположена примерно на месте нынешнего спортивного клуба, по злой иронии судьбы названного «Будь здоров!»

Храм Живоначальной Троицы и в наши окружён небольшой рощицей с примыкающими к ней пустырями, незастроенными и заросшими травой. Словно какая-то неведомая сила вот уже два с лишним века не даёт подступиться к нему новостройкам. Основную версию того, почему пустуют вроде бы привлекательные земли вокруг храма, дают местные старожилы: дело в том, что под этими вековыми деревьями и по сей день покоятся останки почти полутора сотен человек, замученных до смерти местной помещицей Дарьей Николаевной Салтыковой — печально известной «Салтычихой», на надгробии которой в Донском монастыре и по сей день появляется надпись «Убийца». Но ещё страшнее то, что пособником чудовищных преступлений озверевшей помещицы был не кто иной как тогдашний настоятель Троицкого храма…

Пустыри и небольшие дубравы окружают Троицкий храм и по сей день. Местные жители слишком хорошо знают, чьи останки покоятся в этой земле.

Одна из самых жестоких убийц России, которую Екатерина Великая приказала даже запретить называть женщиной и впредь именовать «сие чудовище мущиною», родилась в 1730 году в семье сына Автонома Иванова — Николая и его соседки по усадьбе Троицкое — Анны Ивановны Давыдовой. Фамилию Салтыкова она обрела после того, как девятнадцати лет от роду очень удачно вышла замуж за ротмистра лейб-гвардии конного полка Глеба Салтыкова — представителя знатного рода московских генерал-губернаторов и главнокомандующих. Брак дал Дарье не только знатную фамилию, заставлявшую дрожать всю московскую чиновничью братию, но и получить обширные новые владения в Вологодской и Костромской губерниях, сотни душ крестьян и ко всему этому — большую городскую усадьбу в престижном месте — на пересечении Введенской улицы (ныне Кузнецкий мост) и улицы Сретенки (ныне Большая Лубянка).

Когда-то этот участок принадлежал князьям Голицыным, построившим здесь двухэтажные каменные палаты и деревянные строения вокруг. Эти постройки и перешли к Салтыковым, позже перестроившим их в более современном классическом стиле. Место это было не только престижное, но и набожное — вокруг усадьбы было с десяток церквей, ближайшей из которых была Церковь Введения Пресвятой Богородицы (располагалась на месте нынешней парковки на углу Кузнецкого моста и Большой Лубянки, неподалеку от памятника Воровскому), Церковь Софии Премудрости Божией (она существует и по сей день напротив Детского мира на Пушечной улице).

Церковь Софии премудрости Божией на нынешней Пушечной улице (бывш.Софийке).

Вскоре после замужества Дарья родила двух сыновей, а ещё через 6 лет её сиятельный муж простудился по дороге из Москвы в Петербург и умер. А после того, как умер и её отец Николай Иванов, Дарья Салтыкова стала наследницей огромного состояния, включавшего поместья Троицкое и Тёплые станы (когда-то там находились постоялые дворы (станы), где ямщики согревались чаем или чем-нибудь покрепче). В обоих селениях жило очень много крестьян - в основном женщины и дети, поскольку половину мужиков забрали на неравно начавшуюся войну с Пруссией.
Именно в период пребывания в Троицком и стали проявляться зверские наклонности ещё молодой помещицы. Безграмотная (она даже не умела писать) и вздорная, властная и вечно недовольная, Дарья Салтыкова всегда была тяжела на руку и регулярно избивала свою дворню и прислугу, и даже будто бы однажды набросилась с ножом на собственного сына Николая. Впрочем, избиение челяди помещиками в те времена было делом обычным. Необычным было лишь то, что наказания и избиения Салтычихой своих крепостных становились всё более жестокими, и вскоре стали приводить к их смерти. Заметили также, что свою злобу помещица вымещала преимущественно на девушках и женщинах, особенно если те собирались выходить замуж. Позже в списке замученных ею появились и мужчины, и даже дети.

Зверства, которым подвергала несчастных обезумевшая помещица, сегодня хорошо известны: она била их палками и поленьями, секла кнутом и порола батогами, жгла уши раскаленными щипцами, выдирала и даже выжигала огнём волосы, била головой об углы мебели и дома, обваривала с ног до головы кипятком, часами держала голыми на морозе. Поводом для экзекуции чаще всего случалось «плохое мытьё полов», но часто повода не было вовсе или он был надуман. Так, свою самую старую служанку она «за плохой пригляд» велела бить плетьми, переломать ей руки и ноги в четырех местах (!) и, калекой, сослала с глаз вон. Другого несчастного своего слугу — молодого человека по имени Хрисанф Андреев — Салтычиха убивала целый день: сначала секла кнутом, затем оставила голым на ночь на морозе, затем, почти бездыханного, обваривала кипятком и снова била — в том числе ногами, покуда несчастный не скончался. Причём происходило всё это не в деревенской глуши Троицкого, а прямо в городской усадьбе на Сретенке. Неизвестно, о чём думали соседи, слушая целый день и ночь крики и стоны несчастного. С Хрисанфом у Салтычихи, впрочем, случилась проблема: когда после бесчисленных ударов в живот обмороженный, избитый и обваренный кипятком юноша перестал подавать признаки жизни, Салтычиха приказала своему сподручному Богомолову (он выполнял у нее роль палача) отвезти бездыханное, но еще живое тело в Троицкое — из города с глаз долой. По дороге несчастный умер, и Богомолов попытался договориться со старостой Троицкого о захоронении покойника. Тот, однако, отказался хоронить без церковного благословения. Тогда Богомолов отвёз труп на кухню барского дома и в сердцах (убитый приходился ему родным племянником) отправился в сыскной приказ, где и доложил обо всём. Увы, ничего из этого не вышло: Богомолова взяли в кандалы и отдали на растерзание Салтычихе, а чиновники придумали версию, будто Андреев не умер от пыток, а сам замёрз в лесу после побега.

По утрам этой дорогой тянулись крестьяне на утреннюю молитву. Сама Салтычиха тоже была набожной и щедро одаряла нищих на паперти. А по ночам этой же дорогой на телегах везли на церковный погост трупы замученных…

После этой истории Салтычиха лишь укрепилась в сознании своей безнаказанности. Но меры тем не менее предприняла: стала систематически раздавать взятки чиновникам Сыскного приказа, врачам (они освидетельствовали тела убитых) и другим «нужным» людям. Во время следствия у неё обнаружили целых гроссбух таких взяток с именами и суммами. Салтыкова также застращала настоятеля Храма Живоначальной Троицы в своём имении Троицкое — священника Степана Петрова, превратив его в своего подручного. Теперь он беспрекословно принимал на погребение истерзанные ею тела, в том числе детей и младенцев.
Уладив проблему, Салтыкова продолжила истязания и убийства, в том числе в своём городском доме на Лубянке, откуда изувеченные трупы неизменно доставлялись в Троицкий храм.

А.К.Саврасов. «Сельское кладбище в лунную ночь».

Сгубила Салтычиху не только безудержная жестокость, но и полнейшее отчаяние, в которое она ввергла свою дворню. В частности, верного ей конюха Ермолая Ильина (не раз вынужденного участвовать в экзекуциях в роли палача), всех трёх жён которого Салтычиха собственноручно забила до смерти, причём последняя была убита будучи беременной. Взяв с собой своего товарища Савелия Мартынова, чья жена тоже погибла от рук Салтычихи, оба крестьянина отправились в Санкт-Петербург искать правды у только что занявшей престол императрицы. В Москву жаловаться было себе дороже — всех предыдущих жалобщиков московские власти (а в родстве с Салтычихой состоял сам генерал-губернатор!) отправляли ей обратно на погибель. Но в 1762 году Савелию и Ермолаю каким-то чудом удалось вручить челобитную императрице. Та не могла поверить в написанное и передала дело в правительствующий сенат и юрист-коллегию.
Позже, в ходе устроенного Екатериной Великой следствия, данные челобитной полностью подтвердятся. Мало того, станет известно, что часть трупов Салтычихе удавалось закапывать и неподалёку от своей городской усадьбы, в том числе во дворе Введенской церкви (она располагалась на месте нынешней автопарковки на углу Кузнецкого бульвара и Лубянки), где было захоронено тело младенца, родившегося в результате выкидыша у одной из крестьянок, умершей под пытками в доме садистки на Кузнецком мосту…

Храм Введения Пресвятой Богородицы на углу Кузнецкого моста и Большой Лубянки, 1906 год. Позади храма справа и слева — доходные дома страхового общества «Россiя», сохранившиеся и теперь. Ранее на их месте стояла городская усадьба Салтыковой.

Начавшееся следствие мало смутило Салтычиху, всерьез рассчитывавшую на свои связи и на покровительство со стороны родственника своего покойного мужа — московского Главнокомандующего, героя войны, генерал-фельдмаршала Петра Семёновича Салтыкова. Более того, уже во время начавшегося следствия Салтычиха пыталась организовать двойное убийство — причём не крепостного, а помещика-соседа, своего недавнего любовника капитана Николая Тютчева, деда великого поэта Фёдора Тютчева. Вся вина того заключалась в том, что после романа с Салтычихой он решил связать свою жизнь с другой. Салтычиха послала своих людей сперва сжечь усадьбу Тютчева, а затем отравить его — но люди испугались и дело стало известно следователю. Кстати, вёл её дело самый «незнатный» из московской юрист-коллегии следователь — некто Степан Волков. Все остальные, более знатные московские члены коллегии, побоялись связываться с могущественной родственницей генерал-губернатора. Именно он проявил недюжинное упорство, расследуя злодеяния безумной убийцы вопреки почти организованному сопротивлению полицейского ведомства. Впрочем, действия Волкова получали полную поддержку императрицы Екатерины II, желавшей создать из дела Салтыковой громкий прецедент, способный стать отправной точкой на пути России «из варварства к просвещению». Следствие над Дарьей Салтыковой длилось почти 6 лет. Следователям удалось доказать «несомненную вину» Салтычихи в 38 убийствах, хотя показания свидетелей сходились на цифре в 139 замученных.
В октябре 1768 года (аккурат с началом войны с Турцией за Крым) Екатерина II собственноручно составила приговор, и 17 октября Дарья Салтыкова, простояв час у позорного столба возле Лобного места на Красной площади с надписью «мучительница и душегубица», была лишена дворянского звания, имущества, материнских прав, а также права использовать фамилию Салтыкова и отправлена на пожизненное заточение в специально для этого приготовленную подземную темницу, расположенную в московском Ивановском женском монастыре.

Ивановский монастырь и келья Салтыковой (слева, с маленьким окошком) до пожара 1812 года.

У монастыря этого всегда была дурная слава. Служил он не столько Богу, сколько царям земным, и ещё со времён Ивана Грозного был местом принудительного заточения опальных матрон высокого происхождения. Здесь, в частности, закончили свои дни обе жены сына Ивана IV — царевича Иоанна, насильно постриженные в монахини его властительным отцом. По одной из научных исторических версий, Иван Грозный нанёс смертельный удар своему сыну, когда тот попытался заступиться за свою третью жену, на которую с побоями накинулся его самодержный отец.
Как бы то ни было, в этом самом Ивановском монастыре, в земляной келье и в полной темноте (ей не разрешалось иметь окон, а пользоваться свечой дозволялось лишь во время приёма пищи) и одиночестве Салтычиха провела долгие 11 лет, после чего её, уже полубезумную, перевели в другую камеру — каменную и с выходящим в храм окном, через которое она плевалась и пыталась ударить палкой посетителей.

Но нет худа без добра: в своём длившемся более 30 лет заточении Дарья Салтыкова благополучно пережила эпидемию чумы, выкосившую пол-Москвы в 1770-1771 годах и приведшую к падению московского главнокомандующего генерал-фельдмаршала Салтыкова.
Дарья Салтыкова умерла 27 ноября 1801 года и была захоронена на территории Донского монастыря, где и поныне находятся как желающие припомнить преступнице её злодеяния, так и поклониться этому сомнительному идолу. Правда, за надгробие Салтыковой часто принимают стоящий по соседству остроконечный памятник, форму которого стали даже объяснять образом «забитого в землю кола». К нему несут цветы и иконки — говорят, это делают люди, чьи родственники находятся под следствием за убийства.

Надгробный памятник, ошибочно приписываемый Д.А.Салтыковой. На нем можно увидеть иконки и прочие знаки почитания от странных «поклонников» наследия помещицы.

На самом деле надгробие Салтычихи стоит рядом (на снимке оно слева). Справа к нему прислонилось надгробие её сына Фёдора, умершего в том же 1801 году, что и его мать. Говорят, что при желании на надгробии Салтычихи можно различить 139 выцарапанных крестиков — в память о замученных ею людях.

Однако настоящая могила Дарьи Салтыковой — небольшое каменное надгробие по соседству, безо всяких надписей (как-никак, Екатерина запретила называть преступницу её именем). Рядом с надгробием Салтычихи стоит ещё одно, похожее — то могила одного её сына Фёдора.
Ивановский монастырь, где мучительница провела 30 лет своего заточения, стоит до сих пор на углу ул.Забелина и Малого Ивановского переулка. Монастырь этот полностью выгорел в пожаре 1812 года, каменный храм, в пристройке которого Салтычиха плевалась в прихожан, был разобран в 1860 году. Символично, что в советское время здание монастыря было передано НКВД и МВД — в нём и по сей день располагается Московский университет МВД РФ. Так что единственное, что со времен Салтычихи осталось неизменным — это Церковь Владимира в Старых Садах, оставшаяся такой, какой в своей последней поездке к месту заточения её наверняка видела душегубица.

Бывшее владение Дарьи Салтыковой на Лубянке тоже оставило после себя дурную славу. В начале века на месте усадьбы были построены доходные дома, после революции перешедшие в ведомство ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ. А на бывшем заднем дворе этого владения — в подвалах домов и до сих пор стоящих гаражей НКВД по Варсонофьевскому переулку (дом 9 стр.6) в 1920-1930-х годах были расстреляны, по разным оценкам, свыше 15 000 человек.

Не миновала печальная аура и село Троицкое с его страшным погостом у церкви. В 1944 году село было переименовано в Мосрентген и стало закрытым посёлком, однако не поменяло своей сомнительной кармы. В 1962 году здесь было создано крупное захоронение радиоактивных отходов — в основном, кобальта-60 и цезия-137. Первоначально для хранения радиоактивных отходов был вырыт бетонный колодец, и среди местных женщин ходило даже поверье, что в случае нежелательной беременности надо просто… посидеть над колодцем на корточках минут 10 — и результат гарантирован.

1970-е годы. Мальчишки купаются в прудах бывшего имения Салтыковой. Захоронения радиоактивных материалов находятся менее чем в полукилометре отсюда… На заднем плане — обезглавленная церковь Живоначальной троицы.

Позже хранилище, по-видимому, расширили и законсервировали, сделав над ним саркофаг. Однако известно, что радиоактивные материалы хранятся глубоко под землёй в воде. Где теперь расположен этот саркофаг и насколько он надёжен — нам, возможно, расскажут наши читатели.

Удивительным образом зверства полоумной Салтычихи не затронули другого её имения, расположенного в село Красное по Калужской дороге (ныне территория поселения Красная Пахра), где и поныне сохранились каменный дворец Салтыковых и Храм Иоанна Богослова. Впрочем, не затронули или не получили столь широкой огласки? По крайней мере, названия некоторых окружающих село Красное деревень и сёл — Страдань, Колотилово, Дерибрюхово — заставляют задуматься… И как знать, не ждут ли нас впереди новые «открытия» о делах самой кровавой помещицы России.

Барыня Дарья Иванова вышла замуж в 19 лет за Глеба Салтыкова, который был старше её на 16 лет. Помещица оказалась в роли примерной жены и заботливой матери двоих детей, которые родились скоро после свадьбы Дарьи и Глеба. В семейном гнездышке было все спокойно до тех пор, пока глава семейства не простудился и, не сумев побороть инфекцию, скончался. У овдовевшей барыни стали проявляться симптомы эпилептоидной психопатии, которая и стала впоследствии причиной ее жестоких преступлений.

Биография сыновей Дарьи Салтыковой: судьба детей после ареста помещицы

В 1750 году у четы Салтыковых родился первый сын, которого назвали Федором. Через год после Федора родился их второй мальчик, названный Николаем. Согласно дворянским обычаям обоих мальчиков сразу же записали в ряды гвардейских полков для воинской службы. Когда против их матери, прозванной Салтычихой, было возбуждено уголовное дело, ее сыновьям было 11-12 лет.

Биография сыновей Дарьи Салтыковой: опекуны мальчиков после ареста кровожадной барыни

После того, как ее арестовали, опекунами ее детей стали генерал-губернатор Ярославля Алексей Мельгунов и вице-президент юстиц-коллегии Иван Тютчев. Мельгунов был назначен опекуном сыновьям Салтычихи в связи с родственными связями. Его вторая жена, Наталья Салтыкова была племянницей отцу мальчиков Глебу.

Иван Тютчев — второй опекун мальчиков. Приходился мужем Аграфены, старшей сестры Салтычихи. Семья Ивана не только участвовала в воспитании Николая и Федора, а также имела право на распоряжение их имуществом. В связи с этим в 1777 году, когда у них закончились средства для выплаты казенных долгов, Иван Тютчев продал имение Дарьи Салтыковой, в котором она совершала свои кровавые преступления. Поместье купил один из многих родственников мальчиков по линии отца. А спустя несколько лет перепродал его Николаю Тютчеву. Все владения Салтыковой, которые сохранились на момент совершеннолетия ее детей переходили в их личное распоряжение.

Биография сыновей Дарьи Салтыковой: взрослая жизнь

Сведений о Федоре Салтыкове история практически не сохранила. О нем известно только то, что он скончался в 1801 году и похоронен в саркофаге на территории Донского монастыря. О младшем сыне Салтычихи Николае известно, что он был женат на графине Анастасии Головиной. У них родилась дочь Елизавета, пишет сайт Wordyou. Николай носил звание подпоручика, а в 24 года скоропостижно умер.

Елизавета, внучка Салтычихи, была замужем за французским графом Гавриилом Раймонд-Моденом, заведовавшим при дворе императорской охотой и торжествами. Елизавета тоже была на хорошем счету у правителей и благодаря своей добродетели пожалована в кавалерственные дамы ордена Св. Екатерины меньшего креста. По одной из версий, в темнице Ивановского монастыря у Салтыковой был роман с охранявшим её стражником. В результате тюремной связи душегубица родила ребенка, однако ни пол, ни дальнейшая судьба этого чада неизвестны.